Из зала суда в Актау: Люди в черном и лом для банкомата
«Республика»
На вчерашнем шестом заседании суда в Актау предприниматели отказались от компенсации ущерба почти в 50 миллионов тенге, а слушатели процесса узнали, как можно вскрыть банкомат на глазах «опоновцев». Адвокатам же запретили… жевать жвачку.
После утреннего десятиминутного перерыва, который потребовался, чтобы оказать помощь подсудимому Самату Койшыбаеву (от желудочных болей молодому мужчине дали выпить таблеток и оставили в зале суда под присмотром врачей) и скандального заявления пострадавших о том, что свои заявления о возмещении ущерба они подавали не в суд, а в акимат, суд продолжил опрос пострадавших.
Пострадавший Наурыз Сактаганов, председатель профсоюза нефтяников «Озенмунайгаза» рассказал суду: почему накануне жанаозенской трагедии «странно себя вел» экс-аким города Сарбопеев и что он думает о забастовке нефтяников.
— Какой ущерб был вам причинен и как? — спросили его прокуроры
— Был поврежден офис профсоюза на сумму 3 миллиона тенге.
— Что делали во время забастовки нефтяников? Как работали с ними?
— Как вам сказать… может они повелись на слова Соколовой… но мы все равно с ними работали…
— Сколько вы провели встреч?
— Ну… работа была, мы пытались разговаривать с руководством «Казмунайгаза». Спрашивали: будете увольнять сотрудников? Нам отвечали: это ведь не мы решаем, а руководство.
— Какие у вас претензии?
— Я считаю, что в ущерб входят и деньги этих ребят. Я как председатель профсоюза могу сказать: к ним не предъявляю ничего.
— Вы сказали: здесь сидящие нефтяники — это члены профсоюза. Какую характеристику можете им дать?
— Я очень хорошо знаю многих из них. Я даже сам удивлён, как они оказались здесь.
— Что вы можете сказать о событиях 16 декабря? Кто виноват в этом? — обратился к потерпевшему судья.
— Наша вина была в том, что мы не учли… молодежь, да еще выдались одни праздники… да и Орак (экс-аким Жанаозеня Сарбопеев) странно себя вел. Мы от него слышали предупреждения: 16 будут беспорядки, — сумбурно ответил потерпевший.
К опросу подключились адвокаты.
— Скажите, почему нефтяников, участвовавших в акции протеста, увольняли на неравных условиях. Кого-то уволили через пять дней, кого-то через семь, а других вообще через семь месяцев?
— Я не могу ответить на это вопрос. Я этим не занимаюсь.
— Как вы считаете, вы могли предотвратить этот процесс, как представитель профсоюза?
— Я считаю: слишком все было туго переплетено и чтобы этот вопрос решить, нужно было разрубить этот узел.., — ответил Наурыз Сактаганов и неожиданно возмущено обратился к адвокатам: «Вы заставляете меня отвечать на лишние вопросы! Если я здесь стою, значит, по-вашему, должен отвечать только на ваши вопросы? Что вы меня спрашиваете все время?»
Тут возмутились адвокаты, напомнив потерпевшему, что именно для этого он в суд и пришел: для опроса.
— Я считаю, это было слишком тяжело решить, нужно было только перерезать ножом узел этот….
— Вы говорите: их вопрос не решался. Вы читаете, это не решится никогда или в будущем есть такая возможность?
Судья вопрос снял.
В зал стали приглашать предпринимателей Актау, которые имели магазины и офисы в Жанаозене.
— 16 декабря я получил удар по голове. Я был в офисе «Озенмунайгаза». Мы тушили пожар. Это молодой человек, я его не знаю. Он ударил меня по голове палкой, — начал свой рассказ Хитуев (имена, к сожалению, в зале для прессы не всегда слышны), заместитель директора по работе с персоналом и административным вопросам «Казмунайгаза».
— Он есть среди подсудимых?
— Не могу сказать.
— Как они зашли в офис?
— Они взламывали двери, окна. Было около 10 человек.
— Вы ходили на площадь? — спросили адвокаты.
— Я был возле сцены, там было руководители акимата, наших предприятий…
Судья попросил рассказать подробнее.
— Мы стояли и смотрели концерт. Но когда начались беспорядки, я ушел в офис. Там был до конца. Потом через полчала пришли люди с площади. Стали бросать камни, зажигательные смеси. Потом взломали двери и окна. 5—7 часов мы тушили пожар. Потом к нам подошли несколько человек и сказали: сюда идет много людей, лучше уходите. Мы ушли.
-Тогда были полицейские? — поинтересовались прокуроры.
— Да, были. Они стояли в оцеплении на площади. Люди оттолкнули полицейских и пошли на сцену. Но среди них были люди в черной одежде. Потом начали гореть машина и елка.
— Вы видели в руках нефтяников оружие или палки? — уточнили адвокаты.
— Нет, не видел.
— В своих показаниях вы говорили, что видели лежащих мертвых людей, кто это сделал?
— Не знаю, они лежали на земле…
— Человек, который вас бил, был в маске?
— Нет. Но его лицо было наполовину закрыто воротником.
— Вы говорите: были люди с эмблемой Казмунайгаза и в черной одежде. Как вы считаете, кто устроил массовые беспорядки?
— Там была толпа…
— Почему в течение семи месяцев вы не пытались разрешить это трудовой спор?
— Мы пытались, но ребята говорили: мы решим вопрос только по нашим требованиям.
— Какие у вас пожелания к подсудимым?.
— Пусть это решит суд, Он у нас справедливый.
— Вы увольняли нефтяников, которые бастовали, а других 150 человек, которые тоже стояли, — нет. Почему?
— Мы не могли увольнять сразу. Увольняли по десять человек, а с другими проводили разъяснительную работу. Поэтому 1000 человек уволил, а 1500 оставили.
Прокуроры потребовали снять последний вопрос. Адвокаты настаивали, чтобы вопрос был внесен в протокол заседания. Судья поддержал ходатайство прокуроров, а заодно поднял адвоката Жаменова и сделал наставление.
— Ваше поведение уже вызывает раздражение, — сказал судья Аралбай Нагашибаев, требуя от адвоката прекратить жевать жвачку. — Делаю вам предупреждение…. И вы не на концерте, перестаньте ухмыляться.
Ухмыльнувшись, адвокат Арман Жарменов сел на стул.
Суд продолжает опрашивать пострадавших. Владельца магазина «Илиф» Кунсу Аджибаева отказалась от компенсации в размере 35 миллионов тенге.
— Для возмещения ущерба я взяла кредит, — сообщила суду женщина.
В ответ никто не возразил, но и не пояснил: предприниматель может подать иск о возмещении ущерба в гражданский суд.
Следующий предприниматель — у него во время погромов 16 декабря частично сгорело кафе — от ущерба отказываться не стал. Возместить 11 миллионов попросил и другой актауский предприниматель. Следующий: еще 25 миллионов.
— Когда вы предъявляли иск, вы с кого хотели получить компенсацию? — поинтересовались у предпринимателя.
— Это вопрос сложный…
— По делу сидят 37 подсудимых, вы предъявляете к ним иск?
— Я не могу это сказать…
Попросил возместить ущерб в рамках обозначенного уголовного дела и работник правоохранительных органов:
— Вы эти деньги требуете от государства или от нефтяников? — уточнил судья.
— От государства.
— Но вы требуете восстановить по этому делу?
— Да, по этому делу.
— Вы говорили: в тот день вас специально вызвали из Актау. Для чего?
— Я не знаю. Нам лишь сказали: нужно усилить охрану правопорядка на площади.
Как можно быстро и незаметно вскрыть банкоматы, участники суда узнали из опроса Берекета Изимова, ведущего специалиста по охране жанаозенского филиала банка АО «Банк Центркредит». Там были уничтожены сразу два банкомата.
— Скажите, банкоматы были взломаны или вскрыты?
— Взломаны сверху. Один, который был в магазине «Асет», вообще разбили. Второй был в магазине «Шолпан». Их не так легко унести. Для этого нужно не менее семи человек. Даже мы еле поднимали их, когда увозили, а нас было семь человек.
— Какая общая сумма потерь?
— 16 миллионов 58 тысяч.
— А сколько стоят банкоматы?
— Каждый около 2-х миллионов.
— Вы требуете возместить?
— Да требую.
— Скажите, где сохраняются видеозаписи с банкоматов?- включились адвокаты.
— Запись делается только тогда, когда вставляется карточка, а когда вытаскивается, видеозапись не ведется. А здесь его вытащили из стены. А в магазине «Асет» видеокамеры вообще нет — она уничтожена.
— Можно ли банкомат унести незаметно?
— Нет, он очень тяжелый, его трудно унести
— Как была взломана верхняя часть?
— Ломом.
— Его легко взломать? Примерно сколько требуется времени?
— Для этого нужно не менее 2—3 часов, банкоматы не так легко взломать.
— Вам когда сказали, что банкоматы взломаны?
— Мне сообщили 17 числа. 18-го мы приехали в Жанаозен.
Адвокаты еще поинтересовались: если был комендантский час (а ограбление произошло поздно вечером), то как же нефтяники могли беспрепятственно, да еще в течение не менее трех часов, долбить ломом банкомат и не привлечь внимание военных? Ответа не последовало.
Судебное расследование продолжится сегодня.
