Аджиджиро Кумано — Отцовская любовь
Мне года три или четыре. Мы всей семьей ездили на Медео. И я от усталости заснул у папы на руках.
Заканчивается короткое воскресенье… За окном шум изредка проезжающих машин, на столе остывший чай. В голове отрывки дня, сцены из просмотренного с детьми фильма, краткие обрывки беседы за обедом, сладкие воспоминания слов дочки: «Папа, я тебя тоже люблю!»… Я сижу и думаю, почему никто и нигде особо не пишет об одной очень важной вещи в жизни. В социальных сетях мы говорим обо всем. Почти нет вещей, о которых мы сегодня не говорим… Очень много слов о любви. О любви во всех ее проявлениях. О любви пылкой и о любви вечной. О любви страстной и о любви платонической. О любви к женщине, реже о любви к мужчине. Много о любви матерей к детям. Тема материнской любви ярка, безгранична, всеобъемлюща, многогранна и обсуждаема. Океаны слез, бескрайние просторы самых теплых чувств, умиление улыбок, сердцебиение жалости и разрывы нежности… А такой темы, как отцовская любовь, почти нет. Я всегда жду ее. Жду, чтобы посмотреть, какая же она у других. Вдруг у меня что-то не так? Вдруг я ошибаюсь или уверенно прав? Или опять с друзьями обсуждать? А если учиться у них почти нечему? Или друзей почти не осталось? Эта тема загадочно не обсуждаема, а если обсуждаема, то не ярко, тихо, вскользь, почти шепотом. Зачастую через ниагарские водопады женских снимков с детьми, на редких фотографиях неожиданно покажется отец, испуганно или восторженно-счастливо сжимающий детей.
Что бы мне ни говорили, какими бы словами ни делали больно, как бы ни рвали душу и ни обливали помоями, я скажу, что я сын своего отца и отец своего сына, даже двух сыновей. И трех дочерей. Я, отец пятерых детей, со своим непередаваемо тяжелым опытом взаимоотношений сегодня многое вижу. Вижу в отцах. Вижу, какие они. Вижу их любовь к детям. Особенно в мужчинах, которые разделены со своими детьми. Это понимаешь с полуслова и с полувзгляда. У нас нет культа отцовской любви, это вроде как само собой, не надо обсуждать. Мы стесняемся ее, особенно сами мужики. Все ходим в масках. И женщины нам помогают. Отцы должны быть суровы, а дети послушны. Мужчина, еще не пробуя, уже боится. Как? Я с детьми? Это невозможно! Женщина ждет этого и убеждается, что была права. Все в крик и все счастливы. Мама и папа вместе. На одной разделочной доске.
Лучше моего папы нет. Потому что он — папа. Мой. Я знаю его запах и привычки. Потому что к сорока многие его привычки уже стали моими. Наверное, ему тоже говорили, что он мало проводит времени со мной. И не делает уроки. И не ходит со мной в поликлинику. И не сидит на школьных собраниях. И не смотрит дневник. И не читает мне книги. И спит, когда я болею. А я скажу: мне глубоко все равно! Я папу люблю не за это. Я своего папу люблю за то, что, когда он работал в Федерации футбола, он мне, при всей детворе нашего двора, бросал настоящий кожаный мяч «Танго» или «Ацтека». Или за то, что водил нас всем двором на фильм: «Это — Пеле», с которым он познакомился на Чемпионате мира по футболу в Лондоне в 1966 году. Я люблю своего папу за то, что я с кучей друзей проходил на фестиваль «Голос Азии» на Медео, где он двадцать лет был директором. Я его люблю просто так.
Аджиджиро Кумано
Опубликовано в фейсбуке
