Дархан Тулегенов: «Склонности к режиссуре прослеживаются в нас с детства»

Молодой режиссер из Уральска Дархан Тулегенов в ушедшем году занял подряд два гран-при кинофестивалей с короткометражной картиной «Луч утренней зари». Что беспокоит начинающего кинематографиста и что он хочет сказать обществу, рассказал сам Дархан.

Дархан Тулегенов, студент четвертого курса Казахской национальной академии искусств им. Т.К. Жургенова в Алматы.

В октябре 2015 года в Алматы проходил кинофестиваль студенческих работ «Бастау». Дархан Тулегенов отправил свой фильм, но его работа, как и работы многих других студентов, не прошла отбор. Тогда казахстанские студенты-режиссеры решили ответить собственным кинофестивалем с символичным названием «Три дня отверженных». Пригласили профессиональных режиссеров и кинематографистов, студентов из других вузов, а наградой за гран-при стала возможность использовать профессиональное съёмочное оборудование режиссера Аскара Узабаева на пять дней для съёмок следующего проекта. После победы на фестивале «Три дня отверженных» Дархан участвовал в международном  конкурсе короткометражного кино в Бишкеке, где снова стал победителем.

— Кинофестиваль «Три дня отверженных» — это инициатива студентов?

— Да, параллельно шел другой – «Бастау». На «Бастау» я отправил работу, она не прошла. Я не знаю, как организаторы отбирали работы, какие у них критерии, но у меня обиды на них нет. Но я слышал, что иностранные гости фестиваля говорили о низком уровне казахских картин. В связи с этим был создан фестиваль «Три дня отверженных» как удар, противовес, чтобы казахстанские студенты смогли показать свои картины. В конкурсе  участвовали студенты из Алматы и Астаны. Оценивали нас  Олег Борецкий, Аскар Узабаев, Гульнара Абикеева, Адильхан Ержанов. Сейчас я пишу новый сценарий, скоро поеду в Алматы, у меня уже руки чешутся что-нибудь снять.

— На кинофестивале «Бастау» гран-при – это денежный приз. Ты получил немного другой приз – пять смен работы с профессиональной техникой. Может быть, ты был бы рад больше деньгам?

-Нет. То, что выиграл я, намного лучше. За те деньги, которые вручали на «Бастау», а это 1000 долларов, съемочную технику можно взять только на полсмены. Я же выиграл пять смен техники. Люди, которых организаторы «Трех дней отверженных» пригласили к участию и  к помощи, пошли навстречу, потому что сейчас только-только начинают рождаться конкурентоспособные казахстанские картины. Почему студенческие работы все это время не «выстреливали» на международных фестивалях? Потому что нет внутренней конкуренции, снимали слабенько, сняли все, что можно снять. В Бишкеке я смотрел работы других участников. Ясно, короткометражное кино теряет свою оригинальность, вырваться очень тяжело. Сейчас каждый снимает одинаково.

— В чем специфика короткометражного кино?

— Берется одна ситуация, один персонаж, не надо разыгрывать судьбы других людей. Герой попадает в одну конкретную ситуацию. Надо наблюдать, как он из нее выпутается, к чему в итоге придет. Для режиссера это отсылка к полному метру. Если он смог рассказать историю за 20 минут, значит, прекрасно сделает это за полтора часа.

Кадр из к/ф  Дархана Тулегенова «Луч утренней зари»

— Первое, что бросилось в глаза в твоем фильме «Луч утренней зари», – новости Украины по телевизору. Они выступили фоном, в то время как гости сидели за столом в гостиной. Ты специально выбрал именно новости о Майдане?

— Да, я сделал это намеренно. Не говорю, что ситуация на Украине меня сильно волнует. Она скорее олицетворяет некий бунт внутри главного героя, и я пытался передать его таким образом. Но этот сюжет с новостями о майдане сыграл еще и в другую сторону: всем он запоминается и все о нем спрашивают. Я хотел передать только мятеж внутри парня, сыграло чуть иначе — так часто случается.

— В итоге мятежник вернулся домой…

-Да, ведь ситуация может менять человека. Забыл указать в описании особенностей короткого метра – важно суметь показать, как меняется герой.

— А ты сам, в отрыве от своих героев, бунтарь, революционер?

— Я мирный человек. Но в какой-то степени без толики бунта мы, молодые режиссеры, не вырвемся вперед. Свои интересы надо защищать. Пока мы студенты, у нас есть возможность снимать все, что хочется. У нас полная свобода. Это период, когда можно «наиграться». Соответственно, все это надо показывать.

— Я смотрела твои ранние работы. Они тоже не совсем оптимистичные…

— Когда я только поступил в университет, снимал что-то смешное, про жизнь в студенческой общаге, про универ, но потом все это надоело. То, что видите вы сейчас, да, в основном, негативные эмоции, проблемы, но это не значит, что я сам такой человек. Это то, что происходит вокруг. Конечно, мы, режиссеры, должны, может быть, все украшать, вносить краски в эту серую жизнь, но это очень тяжело. И пока я снимаю так. Сегодня каждый из нас настроен на Запад, а западные фестивальные фильмы все такие, за исключением комедий.

— Каким ты видишь сегодня молодое поколение? В твоих работах — это часто неблагополучные ребята.

— Ну, не во всех моих работах так. Конкретно в этом фильме – да. Я показал среду, в которой находится главный герой. Но современное поколение как раз наоборот – много перспективных, ярких, стремящихся. Все хотят развиваться и быть на высоте. Это дает тебе всегда сильный толчок. Конкуренция всегда должна быть, она помогает идти дальше.

— Объясни название фильма «Луч утренней зари». Это прояснение в личной ситуации главного героя или сигнал всему обществу, что пора меняться и решать все мирным путем?

— Квинтэссенция названия в том, что новый день приносит новые надежды, все может поменяться в другую, новую сторону.  Фильм начинается с разбитого трамвая и заканчивается им же и заброшенными зданиями. Это все последствия изменений. Прежде чем измениться, изменить что-то в себе или вокруг себя, надо разрушить старое, оставить это старое. Они никуда не деваются, эти изменения навсегда остаются.

Кадр из к/ф Дархана Тулегенова «Луч утренней зари»

— Твои герои совсем на тебя не похожи. Ты переживал подобное в своей жизни? Откуда такие представления о судьбах, которые есть в твоих картинах?

— Да, я, к счастью, с такими ситуациями не сталкивался. Но я люблю наблюдать. Это мой метод. Через наблюдение я создаю образы героев. Наблюдаю за людьми на улице. Например, иду куда-нибудь, встречу незнакомого человека, он  может просто зацепить меня чем-то. Смотрю, во что он одет, как себя ведет, как говорит, как смотрит – все это многое рассказывает об определенном типе. А потом я уже сам продолжаю его историю. Мне неинтересно снимать то, чем я живу. Я это каждый день вижу. Я хочу открывать новое для себя.

— Как ты понял, что хочешь снимать кино?

— Я только сейчас начинаю понимать, что склонности к режиссуре прослеживаются  в нас с детства. Еще когда мы с ребятами собирались и играли в игрушки, я всегда придумывал для них истории, а не просто игрался ими. Между фигурками супер-героев всегда были диалоги, разговоры, связи. Свой первый «фильм» снял будучи шестиклассником, на сотовый телефон. К сожалению, его сейчас нет, телефон где-то затерялся и тот фильм пропал. Я придумывал сценарии, собирал друзей, они учили фразы, и я все это снимал, иногда сам снимался. Нет, они никогда не были против, это было самое веселое время. Мы только и делали, что смеялись. Кто-нибудь ляпнет не то слово и все – «а-ха-ха». Такое даже на площадке случается. В 8-9 классах понял, что не могу продолжать учиться в школе. Мне надоели все эти уроки, обстановка в школе. Стало ясно, что это не мое, надо все менять. Как раз в это время узнал, что в Алматы набирают студентов в колледж актерского мастерства и решил попробовать. Это хорошая почва для режиссера, мне очень она помогает сейчас. Мы разыгрывали сценки, я и сам с удовольствием играл. После колледжа поступил в Академию Искусств им. Т.К. Жургенова на режиссера и с легкостью начал снимать, пока некоторые ребята впервые брали в руки камеры.

— На какие деньги ты снимаешь фильмы?

— Все студенческие работы снимаю на стипендию, то есть они отдельно не финансируются. Это наши учебные курсовые работы, снимать все равно надо. Хорошо, что есть операторы-студенты, которые готовы бесплатно снимать, ребята, которые бесплатно снимаются. Родственники помогают деньгами, технику арендуем, обычно студентам делают скидку, почти везде идут навстречу.

— Некоторые актеры в твоем фильме — профессионалы. Они согласились сниматься бесплатно?

— Да, мать Димаша (Баян Кажнабиева), его отчим (Дулыга Акмолда) — профессионалы, их удалось уговорить. Они дали мне только одну смену. Совпало, что у всех был выходной в один день. Мы успели все сцены с ними отснять за один день. Они знают о победе, поздравили в «Фейсбуке», но фильм пока не видели. Я его не выкладываю в соцсети, приеду в Алматы и хочу отнести им диски. А главный герой Димаш – Ерболат Атабай, студент «жургеновки». Я увидел его в одной массовке и понял: это то, что надо — типичный уличный пацан. Он отдался роли на 100%. Позже он сказал мне, что ситуация его героя ему самому очень близка. Я попал в «десятку». Кстати, он взял приз за «Лучшую мужскую роль».

Кадр из к/ф Дархана Тулегенова «Луч утренней зари»

— Значит, можно снять фильм, используя минимум средств?

— Конечно, у нас же снимают партизанское кино. Это движение, куда входят кинематографисты с опытом. Они снимают фильмы практически без средств, у них деньги уходят только на еду  и, например, на бензин. А так все работают без гонорара, на энтузиазме. В них никто не верил, говорили: «Да невозможно снять хорошее кино без бюджета». А они уже сняли четыре фильма, которые занимают призы на фестивалях в других странах. «Шлагбаум», «Свидетель дела №6» и др. Да сейчас все студенты практически партизаны!

— Как ты относишься к критике?

— Очень спокойно. Но это сейчас. А на втором курсе поехал в Москву, показывал свои работы во ВГИКе, там сидели студенты-«вгиковцы» и они начали критиковать меня вовсю: «Это у тебя не то, это не так». В тот момент их слова подействовали на меня ужасно. Я долго лежал на кровати в общежитии и размышлял над их словами, а потом понял, что это все «фигня» и своё надо делать дальше. Сейчас к критике отношусь спокойно, иногда даже не замечаю её. В одно ухо влетает, из другого вылетает.

— А что ты сам любишь смотреть? Твои любимые фильмы и режиссеры?

— Мне нравятся Андрей Звягинцев, Алехандро Иньяритту. Звягинцев не совсем замудренный и этим нравится. Смотрели «Левиафан»? Кит который ассоциируется с мэром, библейские мотивы. Да, его кино сложное, но образы читаются и действует подсознательно на зрителя. Для меня это важно. В этом отношении не совсем понимаю кино Тарковского.

— Ты уже выбрал своего зрителя? Для кого снимаешь и будешь снимать?

— Сейчас я снимаю только то, что нравится мне. Я не эгоист, но мои вкусы совпадают со вкусами многих. Просто сейчас я студент и есть возможность развиваться и совершенствовать свои вкусы. Хочется снимать фестивальное кино, ездить по миру, участвовать в конкурсах.

— Как ты думаешь, чего ты сможешь достичь в казахстанской киноиндустрии?

— Думаю, что снимая кино в Казахстане, можно и реализовать себя как режиссера, и зарабатывать неплохие деньги. Слышал, сколько за один проект получают режиссеры, которые уже что-то из себя представляют, но мне пока это неинтересно. Прежде чем зарабатывать деньги и славу, надо заработать имя. На данном этапе мне интересно делать себя. Скоро я снова поеду в Алматы продолжать учебу и дальше снимать фильмы. Есть идеи, пишу сценарий. Но ответственность после побед увеличилась во много раз. Обо мне начали говорить, мне дадут отличную технику, а значит, надо снять что-то еще более лучшее, переплюнуть себя.

Беседовала Мадина Куанова